Серые стены изолятора – не райское место. Тюремная обстановка влияла на всех, кто попадал сюда. Люди часто плакали, желая свести счёты с жизнью. Вот и теперь по узкому коридору конвоиры вели немолодого арестанта, который с трудом передвигал ноги. Возраст сказывался, но охранники совсем не обращали внимание на дряблого, хрипло дышащего старика. Он старался терпеть, ведь с охраной шутки плохи.
Наконец они пришли. Пожилой мужчина вздохнул облегчённо. Один их конвоиров начал открывать камеру, другой снимал наручники с рук старика. Затем, хлопнув рецидивиста по плечу, они толкнули его в камеру. В нос сразу ударили смешанные тюремные запахи. В камере все спали, пока не появился новенький.
– Здравствуйте! – проговорил тихо старик, но никто не спешил ему отвечать. Все молчали. Наконец один из зеков спросил лениво:
– Статья?
– Пришили 159, – ответил новичок. Зек, спросивший его, присел возле стола, накрытого порванной клеенкой, и кивнул, приглашая сесть рядом. Пройдя между нар по узкому проходу, осуждённый присел на табурет. Лицо верзилы по кличке Шрам пересекал багровый рубец. Среди сокамерников арестант пользовался особым уважением. Он мотал свой срок за ограбление банка. Жёсткий характер не позволял ему прогибаться под людей, поэтому его все побаивались.
Верзила предложил старику крепкий напиток.
– Ну? – ожидающе спросил Шрам.
– Да фермер я бывший, – начал свой рассказ старик. – Скупал земли за бесценок, ульи ставил. Сидел себе там тихо. Продавал за дорого, а как по-другому? Хватало на хлеб с маслом. Мне много ж не нужно. Я-то одинокий, пожилой уже.
– Ха, одинокий. Земля нынче ценится. Такими бабками за пляж в Майями можно заплатить! – хмыкнул Шрам. – Не надо хоть мне заливать.
– А я и не обманываю, – оправдывался старик. – Больно умные все стали. Я законы знаю, признаваться не буду ни в чём. Пусть ищут да доказывают там что-то про меня, а я посмотрю на них.
Слушатели в камере переглянулись, обменявшись гаденькими улыбками. Такой божий одуванчик у них не впервые в камере. Обломать его, как дважды два. Хоть бы знал он для начала, к кому попал в камеру.
Пожилой арестант расположился на своей кровати. В изоляторе стало тихо. Иногда раздавалось похрапывание сокамерников, замученных духотой. Старик улёгся и уставился в потолок. Спать ему совсем не хотелось.
Отправили его именно в эту камеру неспроста. Нужно было надавить на него, как следует, чтобы признал вину. Рецидивисты предвкушали предстоящие издевательства над несчастным новичком, который совсем не догадывался об этом. Сейчас один из знатных разбойников накинет на него одеяло, другие подхватят ситуацию и начнут его душить, а старший из них – Шрам поучит бедолагу, как вовремя признавать свою вину.
Новичку были известны эти рецидивисты. Он около месяца изучал их дела при ночном свете у себя в кабинете. Предложение майора Парамонова Ильи Яковлевича долго не принимали его коллеги – внедриться в изолятор под видом заключённого. Он должен был раскрыть дело по коррупции.
Парамонову стучали кулаком по столу и кричали:
– Ну это же не кино! Чуркин и с пистолетом не прибежит! Кто отвечать будет, если что-то случится?
– Я выучил назубок все их дела, справлюсь! – обещал Илья.
Его загримировали стариком.
Теперь он, словно сжатая струна, ожидал нападения. Со стороны казалось, будто воришка-фермер спокойно видит свои сны о воле. Однако никто не подозревал, о чём думал новичок.
Здесь, в изоляторе многие судьбы были сломаны. Один из одноклассников – Артём Кротов, лучший друг Ильи стал жертвой в этой камере. Его обезумевшая мать чуть не кинулась в яму вслед за гробом своего сына. Он умер от туберкулёза. Болезнь парень заработал здесь, в тюрьме. Разве для этого женщина родила Артёма? Ведь она растила его, как могла, стараясь учить с сыном уроки, радовалась его поступлению в академию, получению его диплома.
Молодой Артём Кротов провожал свою избранницу Олесю домой тёплым летним вечером. Возвращаясь обратно домой, парень услышал женский крик. Бросившись туда, Артём увидел ужасную картину. В роскошную иномарку пытались затащить молодую девчонку. Она сопротивлялась, кричала, только как ей справиться с двумя амбалами? Одним прыжком Артём оказался рядом с подонками и с размаху ударил одного, а затем другого. Девчонка со всей мочи бросилась наутёк.
Кротов подошёл к одному из насильников. Тот еле дышал. Артём вызвал полицию и скорую. Потом парню пришлось попрощаться со свободой. Тот избитый был сыном начальника тюрьмы. Его отец поспособствовал тому, чтобы Артёма посадили.
Здесь молодого человека ломали долго, и однажды он не выдержал, подписав самому себе приговор. Потом он быстро сгорел от туберкулёза. На воле оставались мама и его беременная Олеся.
Илья терпеливо ждал несколько лет, отслеживая жизнь начальника зоны, наблюдая за его повышением и анализируя обстановку.
Сегодня должно было произойти возмездие. Незаметно к койке Ильи подкрался сокамерник Витька. «Началось!», – подумал Илья.
– Ребят, зачем так? Вы что? – плакал новичок.
– А мы тебя не тронем. Ты лишь признание подпишешь, и дело с концом! – заявил Шрам.
– Но мне же немалый срок за это будет, сынки! – продолжал ныть «старик».
– Ну ничего, может, ты одумаешься, и за твоё хорошее поведение выпустят тебя пораньше! Поедешь тогда к себе домой – на кладбище! – ржал Витька.
– Всё, сдаюсь, – произнёс Илья, подняв руки, словно пленный.
Больше его никто не трогал.
Уже утром он сидел в кабинете начальника зоны, Чуркина, который порадовался такой раскрываемости.
– Всё подпишу, – умоляюще говорил «старик». – Даже другие возьму на себя дела. Только дайте позвонить, пожалуйста, у меня жена, детки, начальник!
Начальник с ухмылкой протянул телефонную трубку старику.
Вскоре послышались гудки в телефоне, а затем мужской голос:
– Шеф, задание выполнено, приступайте к задержанию!
Илья говорил и снимал с себя бороду с париком.
Чуркин побледнел, а затем схватился за сердце.
– Не нужно, господин начальник! Давайте Вы будете здоровым и живым. Именно таким Вы нам нужны!
Во время этого громкого дела следом за руководителем тюрьмы отправились и его коллеги. Некоторых лишили работы. А ведь раньше все завидовали Чуркину, считая его успешным! Теперь же его карьера закончена, и он сидит на рваном одеяле в грязной камере.
Двери Парамонову открыл сын.
– Пап, мамка плохая! С котёнком не даёт мне поиграть! – пожаловался мальчик.
– Во дела! А откуда здесь взялся котёнок?
– Так он же сам его приволок домой! – прокричала жена из прихожей. – Он весь блохастый. Помыть нужно, а потом играй, сколько хочешь!
Супруги засмеялись. Весь вечер они провели вместе, радуясь друг другу. Соскучилась по Илье жена, будто его вечность не видела.
