– Поезд отправляется! – послышалось с перрона. Пассажиры уже давно заняли свои места в вагонах.
Дорога была дальней. Марина с новым мужем Григорием и двумя сыновьями-близнецами поселились в купе. Ребята Сава и Лёша сидели, прижавшись друг к другу, наблюдая за движущимися городскими зданиями за окном. Скоро здания сменились деревьями, и мальчики задремали…
– Приехали! – услышал Сава, потирая глаза. Тут же он принялся тормошить спящего Лёху. Мама поставила чемоданы на пол, а ее новый благоверный, повесив большую сумку через плечо, приготовился выходить.
– Ничего не забыли? – спросил он у ребят. Те покачали головой, сказав:
– Нет!
…Их путь лежал через широкую реку. Заплатив паромщику, дядя Гриша помог маме и мальчикам забраться в лодку.
– Как интересно! – воскликнули ребята, всматриваясь в речную гладь.
– Парни, осторожно! Не кувыркнитесь за борт, – предупреждал их мужчина, гребя веслом.
Вскоре семья оказалась на другом берегу. Где-то через полчаса они пришли к большому деревянному дому. На высоком крыльце показалась старушка в светлом платке.
– Приехал мой сыночек родненький! – охала пожилая женщина, встречая гостей. С подозрением посмотрев на ребят, она спросила: –
Посмотрим, кого это ты нам привез?
Они зашли в дом. Здесь пахло щами и свежеиспеченным хлебом. Составив вещи в угол, Марина и Гриша прошли к столу. Сава с Лешей с интересом рассматривали в коробке рыжую кошку с такими же рыжими котятами.
– К кошке не лезьте! – скомандовала строго бабка. – Руки в рукомойнике помойте и идите за стол.
Леше показалось, что они с Савой не понравились этой полной старушке. Уж очень недовольна она их присутствием!
После обеда мама с дядей Гришей куда-то ушли, и ребята остались с противной бабкой одни. Они решили тихо посидеть в другой комнате, пока пожилая хозяйка уберет со стола, и неожиданно услышали разговор:
– Видал, Матвей, какую ораву приволок твой сын? Попробуй прокормить их.
Кто-то ей ответил мужским басом:
– Видал, что с приплодом взял. Ну посели их в чулане, пускай там сидят и не высовываются.
Мальчишки затихли, переглядываясь друг с другом. В каком таком чулане их хотят поселить? Что они сделали плохого?
Вечером их действительно отвели в комнату под названием «чулан». Здесь они легли спать на матрацы, уложенные прямо на полу. Единственным развлечением ребят были книги, которые они доставали из книжного шкафа. Мама давно их научила читать, и мальчики затихли, внимательно рассматривая тексты с картинками. Скоро они уснули.
Наутро их отвели в новую школу. Только почему-то она выглядела слишком обветшалой, да и учительница была уже в возрасте.
– Новенькие, как ваша фамилия? – спросила она раздраженным тоном ребят в начале урока.
– Карпушины, – ответили они. В классе послышался язвительный смех.
– Прекратите шуметь! – крикнула Алла Максимовна, ударив ручкой по столу. – А вы, Карпушины, садитесь за предпоследнюю парту на третьем ряду.
Новенькие догадались: они не понравились учительнице. Ребята молча открыли тетради и принялись записывать диктуемое Аллой Максимовной.
В обеденный перерыв их класс отправился в столовую.
– Почему мне не положили котлету? – недоумевал Сава, посмотрев в тарелку. – Всем положили, а мне нет…
Учительница сделала вид, будто не слышала новенького.
Разделив свою котлету пополам, Лёша отдал другую часть брату.
Вернувшись со школы, ребята решили поиграть во дворе, однако их планам помешала старушка.
– Мать с отцом на работе, а мне помощь нужна, – ворчала она на ребятню. – Дров в доме нет, да и травы нарвать для хозяйства нужно.
Весь остаток дня мальчики помогали хозяйке.
На выходных к ней приехал внук Борька.
– Кто это конфеты съел, а бумажки раскидал? – бранилась бабушка, собирая по дому фантики.
– Это они! – показывая пальцем на близнецов, ответил ей упитанный Боря.
За взятые без разрешения конфеты бабка лишила ужина Саву и Лёшу. Так и уснули они голодными. А раньше мама всегда целовала их перед сном, заходя в детскую. Спрашивала, хорошо ли прошел их день? Сейчас все изменилось. Мама ходила счастливая и влюбленная в дядю Гришу.
– Как было хорошо, пока мама этого мужика не встретила! – пробубнил Лёша, откидывая утром одеяло.
– Вот бы к бабе Наташе сейчас поехать! – ответил ему брат. – Она бы нас виноградом угостила…
В комнату вошла вредная старуха.
– Ваша мать давно на работе, а вы все дрыхните? А ну в школу собирайтесь, спиногрызы! – проворчала она.
– А что мы есть будем? Мы не ели со вчерашнего обеда! – захныкал Сава.
– Фантики, которые я собрала.
– Но мы не трогали конфеты! Это Борька их съел! – возмутился Леша.
– Не надо на моего внука наговаривать! – рявкнула бабуля и ушла к себе.
– Хоть в школе покормят, – вздохнул с обидой Лёша.
…После уроков ребят ждал сюрприз.
– Бабушка Наташа приехала! – выскочив на улицу, закричал от радости Сава.
Скоро они обнимали свою любимую бабушку, которая их тоже очень любила. Достав из сумки какую-то коробку, она дала ее мальчикам. Это был набор из гоночных машинок.
– Бабушка, нас вчера наказали! Ужина лишили, – жаловались ей внуки.
У Натальи Васильевны поползли наверх брови.
– Ну вот, что. Сейчас мы едем прямо на вокзал. Документы пусть ваша мать высылает по почте. Нечего возвращаться туда, где вас сживают со свету! – скомандовала бабуля, и счастливые ребята запрыгали вокруг нее.
Прошло много лет. Сава и Лёша давно стали взрослыми. Бабушка помогла им выучиться на машинистов поездов. Только нет уже Натальи Васильевны на свете. Много хорошего успела она сделать при жизни для двух внуков, которые «осиротели» при живой матери. В знак своей признательности и благодарности братья поставили красивый памятник на могиле их любимой бабушки. Они часто рассказывали своим детям о том, что для них сделала Наталья Васильевна, вспоминая о ней только хорошее.
Борис вырос хулиганом. Как-то раз, участвуя в групповой краже, он попал в поле зрения полиции. Прощать воровство 16-летнему парню не стали, и Борька угодил в детскую колонию. У мамы с дядей Гришей росла младшая дочка Дина. Иногда на каникулах она ездила к бабушке Наташе. От нее братья и узнали про Борькины проделки. Сама Дина стала врачом, уехав в столицу. С сестрой Сава и Леша общались на больших праздниках, а маму они почти забыли, как, впрочем, и она их.
